На прошедшей неделе произошли два важных события, которые, на мой взгляд, способны значительно изменить форму и содержание всех геополитических процессов, идущих в современном мире. Оба эти события несут равновеликие последствия для международных отношений и для российского общества, хотя лежат в принципиально разных политических плоскостях.
Начну с более яркого и броского. В Сочи, отвечая на вопросы журналистов и участников Валдайского форума, Путин сделал — как бы походя — сверхсенсационное заявление о том, что Российская Федерация создаёт для Китайской Народной Республики систему предупреждения ракетного нападения (СПРН). "До сих пор такой системой обладали только США и Россия", — подчеркнул он. Теперь к этим военным сверхдержавам в ближайшее время присоединится и КНР. Своим заявлением российский лидер практически поставил точку во всех спорах о реальной глубине российско-китайского стратегического сотрудничества, его целесообразности и о степени доверия между Москвой и Пекином, — спорах, которые не первый год ведутся как во всём мире, так и внутри нашей страны. Совместные действия в такой сверхсложной и сверхчувствительной сфере, как ракетно-ядерное взаимодействие, означают максимальный уровень взаимодействия в целях выживания при потенциальном первом ядерном ударе со стороны США и "по умолчанию" предполагают наличие договорённости о нанесении совместного ответного удара российских и китайских стратегических ядерных сил по целям на территории не только самих Соединённых Штатов, но также — их союзников по НАТО и "коллективному Западу" в целом (включая, например, Японию).
Это заявление, несомненно, заставит пересмотреть риски безусловного следования в военно-политическом кильватере официального Вашингтона для всех государств, где находятся американские военные базы. Напомним, что в настоящее время таких баз насчитывается свыше 730, а расположены они в 80 странах мира. Действующий президент США Дональд Трамп неоднократно высказывался в пользу сокращения американского военного присутствия за рубежом и расходов на их содержание — теперь этот процесс может пойти намного быстрее…
Конечно, данное путинское решение даёт немало поводов для критики как со стороны наших западников-либералов, так и некоторых псевдопатриотов. Причём и те, и другие основной упор делают на то, что Россия, помогая Китаю, действует в ущерб своим долгосрочным стратегическим интересам. Мол, Китай спит и видит, как отобрать у России Дальний Восток с Сибирью вплоть до Урала, и как только почувствует себя достаточно сильным для этого, а Россию — слабой, постарается осуществить эти планы на практике. Отсюда и вывод о том, что передача КНР российских технологий и оборудования СПРН принципиально недопустима. Правда, либералы добавляют к этому, что Россия должна стремиться занять достойное место в ряду "цивилизованных стран" и нормализовать свои отношения с США и ЕС. Обе эти группы внутренне осознают, что происходит не только изменение соотношения и баланса сил, но и смена идеологических приоритетов дальнейшего мирового развития, в котором их влияние будет снижаться вплоть до того, что они, в конце концов, рискуют просто покинуть российское политическое поле.
Но "коллективный Запад" во главе со всё ещё мощными Соединёнными Штатами явно вздрогнул и задумался о том, что эпоха их военно-политического шантажа с позиции силы действительно завершается, угроза первого "обезоруживающего" удара американскими ракетами снята с повестки дня не только для России, но и для Китая, начинается "Новая эра", движение к более гармоничному и "многополярному" миру.
Здесь можно вспомнить реакцию американских политических руководителей в 1949 году на испытания советской атомной бомбы и в особенности — министра обороны Джеймса Форрестола, который с криком "Русские идут!" выбросился из окна психиатрической клиники. На этот раз пока такого замечательного акта со стороны представителей американской политической верхушки мы не видим. Но легко предположить, что внутренняя атмосфера в Пентагоне и в "глубинном государстве" США сейчас становится всё более напряжённой.