Маннергейм — герой-освободитель или палач финского народа? (2)

Белые воевали

за протекторат Германии

Многие финны, воевавшие на стороне белых, принадлежали к движению «активизма» — движению, созданному для активной борьбы за независимость Финляндии. Однако у историков есть данные, что руководство «активистов» во время Первой мировой войны было готово принять любой другой протекторат, лишь бы не российский. Хотя, конечно, рядовые члены организации могли этого не знать.

Разрушение господства России над нерусскими народами входило в программу военных целей Германии, текст которой рейхсканцлер Т. фон Бетман-Гольвег отправил статс-секретарю по внутренним делам К. Дельбрюку 9 сентября 1914 года. Так что действия финляндских «активистов» лежали в канве немецкой военной программы.

Немецкий посол в Стокгольме Ф. фон Райхенау в августе 1914 года вступил в контакт с политическими деятелями Финляндии, пообещав «создание автономной буферной республики Финляндия» в случае успешного исхода войны. В архивах внешней политики Российской империи есть телеграмма морского министра И. К. Григоровича в декабре 1914 года в МИД России. В ней сообщается о неоднократных предложениях финляндским уроженцам от немецких дипломатов воздействовать на общественное мнение в Финляндии, чтобы склонить жителей к активному выступлению против России.

Осенью 1914 года «активисты» сформировали три финляндских центра «активизма» — в Финляндии, в Берлине и в Стокгольме. Все три центра провозгласили целью полную политическую независимость Финляндии, однако наряду с этой целью допускались возможные альтернативы: гарантия великими державами автономии в рамках Российской империи, а также протекторат другой стороны (Швеции или Германии); выход из России был предпочтительнее.

«Активисты» в Финляндии занимались не только подготовкой восстания, но и разведкой для немцев, в руководстве которой принимали участие сотрудники германской разведки. По мнению германских официальных лиц, из всей информации, что получала Германия за период войны от своих союзников, их информация была самой лучшей.

В январе 1915 года было принято решение об открытии в Локштедте 4-недельных курсов военной подготовки 200 финляндских добровольцев для участия в предполагаемом восстании Финляндии. Финансировались курсы немецким военным ведомством, что тщательно скрывалось от рядовых участников движения. В дальнейшем курсы были продлены, численность обучаемых увеличена, а позднее из учебной группы был сформирован егерский батальон, получивший название Королевского Прусского егерского батальона № 27. Егеря обязаны были служить Германской империи всеми силами и на любых участках фронта. Среди задач, которые поставил командир батальона Максимилиан Байер, кроме военного обучения, было содействие росту симпатий финляндцев к Германии.

Для руководства практической деятельностью по вербовке добровольцев для егерей был создан ряд организаций. Германское командование требовало вербовать добровольцев из различных социальных кругов и районов, чтобы создать действительно подобие национально-освободительной армии. Финляндия была разделена на 87 отделений, в каждом велась работа. Действовали специальные этапные пункты для переправки добровольцев в Швецию, а оттуда — в Германию. В течение осени-зимы 1915–1916 года было набрано не менее 1890 человек.

Политическое руководство егерского движения и обеспечение его финансирования взял на себя Центральный комитет Активного комитета во главе с деятелями старшего поколения «активистов» (Э. Ельт, А. фон Бонсдорф, С. Сарио). Идеология егерского движения приобрела ярко выраженную антирусскую направленность, лояльность по отношению к России рассматривалась как измена делу нации, а германофильство — как синоним преданности национальной идее.

В мае 1916 года егерский батальон из финляндских добровольцев был отправлен на Рижский фронт, однако в декабре 1916 года командование приняло решение о сохранении батальона как будущего ядра финляндской армии, и егерей вновь направили на обучение. 25 февраля 1918 года большинство из них были доставлены в Финляндию для участия в войне.

Важно, что в ответ на радикализацию рабочего движения Активный комитет, образованный в 1915 году специально для вербовки егерей в Королевский Прусский батальон, весной 1917 года стал работать над образованием в Финляндии боевой организации. Такое задание ему было дано руководством «активистов» после обсуждения возможных вооруженных действий в новой политической ситуации — условиях угрозы левого движения. 16 мая 1917 года представители иностранной делегации «Освободительного движения Финляндии» и «Военного комитета Финляндии» приняли Меморандум, в котором предлагалось создать тайную организацию для формирования армии на территории Финляндии. Этот день иногда называют датой основания шюцкора.

Для выполнения задачи Активный комитет отправил уполномоченных во все районы страны. Отряды маскировали под спортивные клубы и под добровольные пожарные команды, они находились на полулегальном положении и не имели связи друг с другом. Наибольшая поддержка уполномоченных шюцкора была именно там, где егерское движение пользовалось популярностью. Таким образом, шюцкор формировался как германофильская организация. В мотивации образования отрядов была и будущая борьба за самостоятельность, и поддержание общественного порядка в связи с появившимися представлениями о левой угрозе. В октябре 1917 года в Финляндии было уже более 300 отрядов шюцкора, а отрядов Красной гвардии — на две трети меньше. К январю в рядах шюцкора было 40 тыс. человек, Красной гвардии — 30 тыс.

Маннергейм пишет в мемуарах о своем условии возглавить армию, только если Финляндия не будет обращаться за военной помощью к Германии или Швеции. Однако это всего лишь слова. Известно, что уже 30 января представители белого правительства просили о помощи и Швецию, и Германию. В феврале Германия начала подготовку к военной экспедиции. Официально Германия заявляла, что осуществляет интервенцию «для подавления вспыхнувшего в Финляндии мятежа», а не для освобождения Финляндии от России. Причем известно, что уполномоченному буржуазного правительства Эдварду Ельту пришлось 3 марта повторить официальную просьбу о военной помощи, так как Маннергейм в общении с журналистами отрицал ее необходимость, и германское командование засомневалось.

Следует отметить, что это еще один миф, будто Маннергейм от немецкой помощи отказывался. На самом деле Маннергейм говорил журналистам и писал в мемуарах одно, а делал совсем другое. 21 марта в Берлин поступила телеграмма самого Маннергейма: «Прошу сообщить Теслеву, что считаю его неотложной обязанностью ускорить прибытие немецкой экспедиции. Промедление может стать роковым» (подполковник Теслев был офицером связи при командире немецкого экспедиционного корпуса). Таким образом, Маннергейм сам признавал, что без внешнего вмешательства он не сможет выполнить свои полицейские функции подавления восстания. Немецкая военная помощь — Балтийская дивизия Р. фон дер Гольца — прибыла в апреле, и именно немцы брали столицу Финляндии Гельсингфорс.

Одни и те же комитеты организовывали и разведку в пользу Германии, и вербовку добровольцев для военного обучения в Германии, и формирование нелегальных боевых отрядов финляндской белой гвардии. Учитывая идеологию егерского движения, не приходится сомневаться, что формирование шюцкора проходило в германофильском ключе. Ведь структура была одна, и руководство стояло на германофильских позициях. Эдвард Ельт и Рафаэль Эрих, работавшие до революции в активистских структурах, впоследствии, 7 марта 1918 года, подписали кабальные документы, которые Германия поставила условием для оказания военной помощи. В обмен на подавление восстания эти господа продали Германии свободу Финляндии, предоставленную большевиками.

Война окончилась потерей
независимости Финляндии

Слова о «порядке» и «освобождении» были лишь дежурными для общения германских дипломатов с внешним миром. Немецкий генерал Эрих Людендорф подчеркивал, что немецкие «войска отправились в Финляндию защищать не финские, а исключительно германские интересы». К слову, Финляндия выплачивала долг за отправку военной экспедиции, составивший 80 млн марок.

Совпадали ли финские и германские интересы? Нет.

Мирный договор, соглашение о торговле и мореплавании, а также секретные дополнительные протоколы к договору, подписанные Финляндией в обмен на военную помощь Германии, были выгодны Германии. Договор ограничивал внешнеполитическую деятельность Финляндии — он обязывал не предоставлять часть своей территории другой державе без согласования с Германией. Соглашение о торговле и мореплавании лишало Финляндию возможности защитить свою промышленность от конкуренции более развитой немецкой индустрии. По мнению специалиста по истории Финляндии В. М. Холодковского, в моменты наибольшей зависимости Финляндии от России русские не имели в Финляндии таких прав, какие тогда получили немецкие подданные. Подписанный секретный протокол лишал Финляндию нейтралитета: обязывал интернировать находящиеся в финских гаванях военно-морские корабли Антанты и содействовать немецким военно-морским силам в финских территориальных водах. Также протокол давал Германии право создавать на финской территории военно-морские базы и право контролировать финскую торговлю, в частности — экспорт сырья.

Глава финансового ведомства Финляндии Юхани Арайярви после ознакомления с уже подписанными документами заявил: «Не верю, что нам необходимо было продавать нашу независимость в те мгновения, когда наши юноши покупают ее своей кровью». То есть в белом правительстве понимали, что принятые условия означают потерю независимости. Согласно документам, Финляндия в результате войны потеряла свободу и во внешней, и во внутренней политике, то есть война привела не к освобождению, а к потере предоставленной Россией независимости.

А еще Финляндия потеряла гражданские свободы. Финляндия, практически ставшая в декабре 1917 года республикой, перестала быть таковой: после войны Сейм, в котором отсутствовала самая большая фракция (социал-демократы составляли 92 человека из 200), отказался от верховной власти в пользу регента, которым 18 мая был избран Свинхувуд. Затем Сейм провел выборы короля на основании формы правления 1772 года. Поскольку Финляндия зависела от Германии, то и выбор пал на принца Фридриха Карла Гессенского. После революции в Германии, вызвавшей падение монархии, принц отрекся от финляндского престола, однако все равно связи с Германией остались, особенно в военной области, так как егерское движение в полном соответствии с замыслом его создателей составило ядро армии. В межвоенный период 90 % финляндского генералитета составляли бывшие егеря.

Положение Финляндии как вассала Германии после так называемой освободительной войны хорошо иллюстрирует также принятый Сеймом закон о ссылке на принудительные работы в Германию, где ощущался тогда большой недостаток в рабочей силе, приговоренных к каторжным работам финнов «за участие в бунте». В обмен на этих «рабов» Германия обещала уступить белой Финляндии химические средства для удобрения земли. Газеты того времени сообщали, что в Германию решено отправить 30 тысяч заключенных. Лишь благодаря поражению Германии в мировой войне эти планы не были осуществлены.

Маннергейм после окончания войны подал в отставку, объясняя это нежеланием создавать армию под немецким руководством: предложения по организации, обучению и снаряжению должен был разрабатывать немецкий офицер генерального штаба, и это лишний раз свидетельствует об отсутствии независимости Финляндии после войны. Интересно, что когда Маннергейм после ухода с поста главнокомандующего уехал в Стокгольм, он из рук короля Густава V получил орден «За заслуги, оказанные Швеции во время освободительной войны» на том основании, что после финской победы «и в Швеции жизнь стала мирной».

После сокрушения Германии Финляндия была вынуждена подчиняться Антанте. Даже белые историки признавали, что именно давление Антанты привело к тому, что в дальнейшем на пост регента вместо германофила Свинхувуда был избран Маннергейм, сумевший добиться доверия Антанты.

Жертвы войны

11 февраля 1918 года Маннергейм отдал приказ сразу расстреливать как шпионов гражданских русских, участвовавших в деятельности Красной гвардии. Естественно, что пощады русским солдатам, воевавшим в рядах Красной гвардии добровольцами, также не было. Однако среди жертв русофобской политики были не только красные русские.

После взятия 28–29 апреля 1918 года Выборга были расстреляны, по меньшей мере, 360–420 находившихся в Выборге русских, среди которых были и нейтрально относившиеся к революции люди, и даже те, кто помогал белым и вышел на улицу приветствовать их. В расстрелах участвовали егерские отряды Восточной армии под командованием генерал-майора Эрнста Лефвстрема, взявшие город. Для того чтобы быть расстрелянным, достаточно было говорить по-русски. Есть данные по 23 убитым школьникам и подросткам, самому молодому из них было 12 лет. Заодно вместе с русскими под расстрел попали и поляки, украинцы, эстонцы и другие люди, не говорящие по-фински. Их хватали на улицах, искали в домах.

Маннергейма практически сразу проинформировали о расстрелах русских в Выборге. Где-то с 30 апреля по 1 мая он посетил Выборг и лично видел, как праздновавшие взятие города пьяные егеря застрелили композитора Тойво Куула. Маннергейм посчитал это нарушением порядка, вызванного опьянением. Некоторые исследователи пишут, что 2 мая Маннергейм потребовал провести срочное расследование расстрелов русских и «сурово наказать виновных».

Однако 13 и 14 мая в финских газетах от имени Маннергейма было опубликовано информационное сообщение, явно преуменьшающее масштабы произошедшего: «Пресса, особенно русская, распространяет слухи о том, что в связи со взятием города, в Выборге убивали невинных людей. Вследствие этих слухов сообщаю, что в некоторых случаях жертвами стали не участвовавшие в сражениях лица и те, которые во время уличных боев, несмотря на явную опасность, находились вне дома. В связи с этими случаями начато серьезное расследование, в ходе которого выяснится, было ли в пылу боя излишне применено насилие. Если это окажется правдой, виновных накажут». Начатое расследование было прекращено без формального решения об этом. Ни один виновный так и не был осужден или даже обвинен, хотя неофициально убийцы были известны.

При этом, несмотря на такое предвзятое отношение, среди погибших красных на поле боя русские составляли только 1/6 часть. А всего красных погибло в несколько раз больше, чем белых. В. Расила пишет, что все потери белых составили 5 тысяч человек, тогда как красных — свыше 25 тысяч.

В 1998 году в Финляндии по инициативе тогдашнего премьер-министра Финляндии Пааво Липпонена стартовал проект «Людские потери в Финляндии. 1914–1922 гг.». Результаты исследования опубликованы на финском языке, а в интернете доступен сайт с результатами на трех языках (финском, шведском и английском). Приводим данные с сайта vesta.narc.fi (см. таблицу).

Все вышесказанное свидетельствует, что события в январе–мае 1918 года начинались не как освободительная война, а как предупреждение восстания. Белая гвардия воевала не против России, а против финляндских повстанцев, желавших другой жизни. Закончились эти события не освобождением страны, а протекторатом со стороны Германии. А если учесть, что подавление восстания было осуществлено с непомерной жестокостью, то ответ на поставленный в теме статьи вопрос очевиден.

В 1917 году, в разгул беспорядков, вызванных Февральской революцией, когда солдаты стали мстить офицерскому составу за обращение, унижающее человеческое достоинство, Маннергейм чудом несколько раз избежал ареста и, возможно, смерти. Ненависть к революционерам, возникшая после этих событий, проявлялась во всей дальнейшей жизни Маннергейма. Он воевал против революционеров, а не за независимость Финляндии. Называть Маннергейма символом независимости и свободы Финляндии при знании перечисленных фактов, по меньшей мере, странно. Это могут делать только ангажированные люди, никакого отношения к финляндской независимости не имеющие.

М. Авдеева, М. Александрова, О. Горянина, А. Максимов, Р. Якин

***

Источник.